Перехватчик SP-0099. Амазонки Кастиса. Книга перва - Страница 43

Мельком глянув на уже одевшуюся Николь, Корин поднялся с кресла.

– Оэр омоет пыль, когда Сонк спрячет свой лик. Сейчас сойдем к столу, Гэра.

Пока они шли по коридору, Корин с удовольствием вдыхал запах травяного настоя, которым «недостойная имени» ополаскивала Николь. На Земле этот шелковистый, с ноткой медвяной пряности, аромат, наверное, попал бы в категорию «унисекс».

Спустившись в зал, они увидели, что Эдди уже подсел к столу седовласого эрдена и что-то ему оживленно рассказывает. Высокородный кастисианин смеялся так, что вино в его позолоченном бокале, который он держал в руке, то и дело выплескивалось на пол.

Пока слуга вел Корина и Николь к приготовленному для них столу, у сержанта стало стремительно нарастать чувство опасности. За все годы службы оно его еще ни разу не подводило.

Сержант незаметно, находу, несколько раз ощупал взглядом всех присутствующих и, наконец, понял от кого исходит угроза. Вычислив врага, он сразу успокоился.

«Интересно, – подумал он, – как отреагирует девчонка, когда этот абориген начнет действовать. По-моему, он полон решимости… Сумеет ли она удержать ситуацию под контролем? Или придется ей помочь?»

Патрульные сели за накрытый стол. Каждому предназначалось по большому куску жареного на углях мяса молодого вимла, по полдюжине свежих лепешек, миске густого соуса отвратительного светло-оранжевого цвета и пучку зелени, которая внешне отдаленно напоминала земной лук-порей. Растение называлось тхес. Кисло-сладкое, в меру жгучее, оно вызывало обильное слюноотделение.

Еда была подана на посуде из серебра. В знак особого уважения.

Слуга принес кувшин с вином и, несколько раз поклонившись, быстро удалился.

Корин налил вина себе и Николь. Они встали и, держа кубки двумя руками перед собой, вознесли молитву Великому Нэку:

– Дарующий все и все отнимающий, всевидящий и всезнающий, беспощадный и милостивый, не оставляй нас ни в печали, ни в радости, ни в трудах, ни в праздной неге. Дай нам силы преодолеть искушение и победить страх. Укажи нам врагов своих, чтобы обагрить их кровью мечи наши и возвеличить храм праведных.

Осушив кубки до дна, патрульные принялись за еду. Мясо вимла было отлично прожарено, но осталось сочным. По вкусу оно скорее напоминало конину, чем говядину.

– Жрица считает, что вино немного сладковато, – сказала Николь и потянулась к блюду с зеленью. – А…

Николь испуганно замолчала, заметив, как изменилось лицо сидевшего напротив нее командира. Ее рука застыла над столом.

Николь мгновенно уловила, что в зале смолкли все звуки. Даже эрден, которого развлекал Эдди, перестал гоготать.

Корин вопршающе смотрел куда-то за спину Николь. Она положила ладонь на рукоять кинжала и медленно повернула голову. Сзади, в трех шагах от стола, стоял один из тех воинов, что были в зале, когда патрульные сюда спустились.

Воин ухмыльнулся и плавным движением, не спеша, потащил меч из ножен. Шелест вытаскиваемого клинка подействовал на Николь, как шипение ядовитой змеи на кролика. Девушка впала в оцепенение.

Вывел ее из этого состояния громкий возглас командира:

– Гэра!

Стажер повернулась к столу и, опершись о его край, медленно встала. Ее глаза молили Корина о помощи.

Сержант отломил кусочек лепешки и аккуратно положил его себе в рот.

Николь показалось, что командир смотрит на нее с холодным презрением, и она развернулась к воину лицом. Случилось то, что должно было случиться. Острие меча уперлось ей в грудь.

– Моя, – произнес кастисианин.

Хозяин заведения, вышедший в этот момент в зал, побледнел словно мертвец. Его губы приобрели какой-то лиловый оттенок. Он начал судорожно теребить свою огромную связку ключей. Только их позвякивание нарушало зловещую тишину в зале.

Николь, презрительно глядя на воина сверху вниз – тот был на полголовы ниже землянки, – вытерла жирные губы ладонью и, стянув с головы завязанный узлом на затылке черный платок, бросила его кастисианину под ноги. Это означало, что жрица не собирается проверять на поединке, искусен ли в военном деле страж города и достоин ли он ее тела. Она желала его убить и принести в жертву своему кровожадному богу.

Женщины в зале закричали.

– Сила небес! – воскликнул кто-то из торговцев. – Жрица хочет подарить его Нэку! Уходим отсюда!

Они разом вскочили со своих мест.

Воин грязно выругался и подчеркнуто медленно вложил клинок в ножны. Будто он все еще размышлял над тем, нужно ли ему тело жрицы прямо сейчас или пока можно с этим не спешить.

Николь плюнула ему в лицо.

– Ты не достоин носить меч, вонючий сын хсианы! Заплати за это право!

Зло оскалившись, кастисианин вытерся и, сняв с руки золотой браслет, протянул его Николь.

Стажер взвесила браслет на ладони.

– Великий Нэк принимает твой дар, но жрица храма не желает и дальше взирать на тебя, насильник вимлов!

Воин склонил голову и, пятясь, стал отступать к выходу.

Его подруги, визжа и валяя скамьи, опрометью кинулись к двери. Приподняв рубахи и сверкая голыми ногами, они выскочили по ступенькам на улицу.

Второй воин, положив ладонь на обтянутые кожей вимла ножны, встал из-за стола и направился к выходу следом за своим приятелем.

Идя к лестнице, он согнул в локте правую руку, готовый в любой момент рвануть клинок из придерживаемых им на весу ножен. Не лишняя предосторожность в Стране Железа.

Дверь за ними закрылась с легким стуком.

Николь еще некоторое время казалось, что она слышит звук шаркающих по камню подошв. Когда в голове все стихло, она подняла с пола платок и села за стол. Движения ее были уверенными и резкими, но глаза девушки подернулись влагой.