Перехватчик SP-0099. Амазонки Кастиса. Книга перва - Страница 57

К оглавлению

– Три… Три бокала… Нет. Больше. Еще с Эдди… Потом.

Корин поднял девушку на руки и отнес на кровать. Подобрав сорочку, он протянул ее Николь.

– Надевай.

– Сам надевай!

– Не надо капризничать.

Николь выхватила сорочку из руки сержанта и бросила ее в угол спальни.

Корин понял, что настаивать бесполезно, накрыл девушку одеялом и, подкинув в камин пару поленьев, снова сел к огню.

– Это не я дура!.. Это ты дурак! – донеслось сзади.

Корин едва не засмеялся, но делать этого было нельзя, иначе Николь могла устроить продолжение стриптиза, восприняв смех командира, как поощрение ее провокационного поведения.

Сержант оставил реплику девушки без ответа. Николь еще некоторое время бушевала в кровати, но бог сна Хроо – непобедимый воин, как говорят в Стране Железа. Он может отступить, однако победа всегда остается за ним. Даже в схватке с могучей жрицей храма.

Рано утром Корина разбудил тихий стук в дверь. Стараясь не шуметь, сержант поднялся с кресла и отодвинул засов. В коридоре на коленях стояла Нэя и держала перед собой выстиранную одежду жрицы.

– Гэра может это надеть, страж храма.

Сержант взял вещи. Нэя встала с колен, но не торопилась уходить, как поступали обычно слуги, выполнив поручение.

Корин осторожно коснулся пальцами ее щеки.

Нэя крепко сжала его ладонь и положила себе на грудь.

– У «недостойной имени» здесь много! – быстро прошептала девушка. – Почти как у жрицы.

Корин высвободил руку.

– Только твой хозяин может распоряжаться тем, что у тебя есть.

– «Недостойная имени» говорит: Оэр для нее выше хозяина, выше всех воинов, выше… выше Нэка!

В глазах Нэи застыл ужас от сказанного.

Корин ощутил, как что-то тяжелое накрыло его сердце.

– Не оскверняй свой язык и уши Оэра, «недостойная имени»! – сказал он строго. – Уходи. Служанку ждет работа.

Нэя резко опустила голову и опрометью бросилась прочь.

Когда подол белой рубахи кастисианки исчез за углом, сержант посмотрел по сторонам и закрыл дверь. Он был уверен, что за ним и Нэей, кто-то сейчас следил. Он не видел наблюдателя, он его чувствовал.

– Кто это был? – раздался сонный голос Николь.

– Принесли чистую одежду, жрица.

Корин положил вещи на угол кровати.

– Одевайся. Пора ехать.

– Пора так пора.

Николь хотела уже отбросить одеяло, но ее рука замерла на полпути. Лицо девушки вытянулось. Она осторожно приподняла одеяло и, заглянув под него, тотчас опустила.

Корин незаметно наблюдал за всеми манипуляциями стажера. Судя по всему, Николь плохо помнила события прошлой ночи.

– Оэру позвать слуг или жрица оденется сама?

– Нет! Гэра сама! – воскликнула Николь, до самых глаз натягивая на себя одеяло.

– Оэру надо пойти распорядиться, чтобы готовили порхов в дорогу. Будем с высокородным Свэбо ждать жрицу в той зале, где вчера ужинали.

Стараясь сохранять серьезное выражение лица, Корин пересек спальню и вышел в коридор, притворив за собой дверь.

Выждав несколько секунд, Николь вскочила с кровати и бросилась к стоявшему у стены дверному засову.

Завтрак был роскошный, но проходил тихо. Вина подали всем лишь по одному бокалу. Николь к спиртному не притронулась вовсе.

Сержанта удивило то, что сыновей Кау за столом не было.

Хозяин замка почти ничего не ел и на Эдди, источавшего бодрость и веселье, взирал с безнадежной печалью.

– Когда-то и эрдену Кау, высокородный, все было нипочем. Эрден Свэбо доволен «телом», что его услаждало?

– Достойно богов, достославный!

– Твоя радость – моя радость, – словно поселянин, без ритуальных выкрутасов, сказал Кау. Это было знаком особого расположения хозяина Каухото к высокородному Свэбо.

Кау перевел взгляд на Корина.

– Один из языков передал Кау, что страж Оэр подарил свои слова «недостойной имени». Так?

– Слуги не унизили высокородного ложью.

– Хочешь, Кау пожертвует ее храму?

– Страж храма склоняет перед Кау голову и нижайше просит дать «телу» имя, высокородный.

– Имя…

Кау взял со стола кубок с вином и сделал несколько глотков. Он не стал спрашивать, зачем Оэр просит его об этом. Помолчав немного, он приказал:

– Приведите ту, которой страж подарил слова.

В зал ввели Нэю. Было видно, что она сильно напугана.

Кау внимательно оглядел служанку, будто видел ее впервые.

– Страж храма Триединого Нэка дарует тебе честь, «недостойная имени». Как ты хочешь назвать ее? – обратился он к сержанту.

– Она будет Нэей.

– Радует ухо, – сказал Кау. – Волей высокородного даю тебе имя. Зовись Нэя. Теперь ты не можешь прислуживать. Захочешь остаться в замке, получишь чистую работу. Разрешаю тебе смотреть на владетеля Каухото, Нэя.

Девушка подняла голову.

Едва заметная улыбка тронула губы Кау.

– Иди, – сказал он мягко.

Он подался к сидевшему слева от него командиру «девяносто девятого» и тихо произнес:

– Твой глаз видит красоту, страж Оэр. Не ту, что дарят боги нам, простым смертным, а ту, что они берегут для себя. Она дает богам вечную жизнь и великую силу. Нэя одна из тех, в ком эта красота спрятана. Поэтому Оэр и подарил ей свои слова. Кау умен. Кау очень умен. Но Кау знает: Триединый умнее всех высокородных вместе взятых…

Хозяин замка снова взял со стола кубок, подержал его перед собой и, даже не пригубив, поставил назад. Глаза эрдена злобно блеснули.

– А сыновья Кау не чтут богов! Они считают, что сами управляют своей судьбой! Дурачье.

Кау коротко рассмеялся и тут же, переменившись в лице, грохнул кулаком по столу.

– А младший сын, тварь пустынная, уже возмечтал хозяином замка стать! Только не решается пока отправить Кау и своего старшего брата в Страну Теней! А может даже в Пустыню Хокто!